Социальное здоровье пожилого населения московской области в сфере семейных отношений
Демурия Л.Э.
Аннотация
Статья посвящена анализу социально здоровых практик, реализуемых пожилыми людьми в сфере семейных отношений, и проблем, препятствующих этому. На основе эмпирических данных, полученных в результате авторских социологических опросов, реализованных в 2008—2018 гг., доказывается, что при высокой значимости для пожилых людей семейной сферы, они имеют объективно меньше возможностей для реализации потенциала кровнородственных отношений в целях социальной адаптации и самоосуществления, чем другие возрастные группы. В числе механизмов повышения социального здоровья пожилых людей предлагается организация содействия им в развитии практик взаимопомощи, особенно в рамках локальных сообществ, в которых фактор физической разобщенности минимизирован.
Введение
Уровень и качество жизни пожилых людей — важный индикатор здоровья общества. В современной России, где доля людей старше 60 лет в общей структуре населения неуклонно растет, данная проблема носит особо острый характер. В число главных показателей качества жизни входит здоровье, которое, в соответствии с дефиницией ВОЗ, включает в себя физическую, психическую и социальную составляющие. Если индивидуальное здоровье человека определяют его возможности реализовывать свои функции, сохранять и развивать себя и среду своего обитания [1], то социальное здоровье представляет собой совокупность параметров социальности личности, ее включенности в разнообразные формы социальных отношений, обеспечивающих ее жизнеспособность, сохранение и развитие среды. Самосохранение личности обеспечивается через адаптивные социальные практики, ориентированные на удовлетворение ее базовых потребностей (в выживании, физической и психической целостности), в минимальной степени направленные на других, на саморазвитие или развитие среды, и отражающие начальный или базовый уровень социального здоровья.
В современном динамичном мире потенциал социального здоровья в полной мере актуализируется в постадаптивных практиках — через саморазвитие и развитие социума (социальная самореализация и социальное творчество), а также через социально ответственную деятельность (социальная миссия) на микро-, мезо- и макросоциальном уровнях. Первостепенную роль в обеспечении социального здоровья, особенно на адаптивном, базовом уровне, играют микросоциальные практики, реализуемые в значительной мере в рамках института семьи — в кровнородственных социальных связях.
Как показывают данные социологического опроса «Социальное самочувствие граждан пожилого возраста» (2012 год), в числе названных ценностей счастливый брак, семья, дети занимают у них приоритетные позиции (после ценности здоровья); для подавляющей части опрошенных (65%) семья является ключевой референтной группой [4]. Данные всероссийских опросов свидетельствуют о том, что пожилые люди чаще остальных возрастных категорий обращаются к родственникам за помощью [3]. А результаты исследования «Социальное самочувствие граждан пожилого возраста» в 32 регионах демонстрируют, что 49% пожилых людей дети помогают во время болезни, 33% - по дому, 16% - материально. При этом 79% пожилых людей сами оказывают помощь членам своей семьи, в первую очередь, в виде ухода за внуками (49%) и материального характера (47%) [4]. Для пожилых людей семья становится уникальным местом удовлетворения фундаментальных человеческих потребностей, сферой, в которой осуществляется основная деятельность, проводится досуг, реализуются практики взаимопомощи [2, с. 83].
В современном динамичном мире потенциал социального здоровья в полной мере актуализируется в постадаптивных практиках — через саморазвитие и развитие социума (социальная самореализация и социальное творчество), а также через социально ответственную деятельность (социальная миссия) на микро-, мезо- и макросоциальном уровнях. Первостепенную роль в обеспечении социального здоровья, особенно на адаптивном, базовом уровне, играют микросоциальные практики, реализуемые в значительной мере в рамках института семьи — в кровнородственных социальных связях.
Как показывают данные социологического опроса «Социальное самочувствие граждан пожилого возраста» (2012 год), в числе названных ценностей счастливый брак, семья, дети занимают у них приоритетные позиции (после ценности здоровья); для подавляющей части опрошенных (65%) семья является ключевой референтной группой [4]. Данные всероссийских опросов свидетельствуют о том, что пожилые люди чаще остальных возрастных категорий обращаются к родственникам за помощью [3]. А результаты исследования «Социальное самочувствие граждан пожилого возраста» в 32 регионах демонстрируют, что 49% пожилых людей дети помогают во время болезни, 33% - по дому, 16% - материально. При этом 79% пожилых людей сами оказывают помощь членам своей семьи, в первую очередь, в виде ухода за внуками (49%) и материального характера (47%) [4]. Для пожилых людей семья становится уникальным местом удовлетворения фундаментальных человеческих потребностей, сферой, в которой осуществляется основная деятельность, проводится досуг, реализуются практики взаимопомощи [2, с. 83].
Результаты
Объектом исследования стали микросоциальные практики населения в возрасте от 60 лет и старше, предметом — степень и специфика реализации пожилыми людьми социально здоровых практик в кровнородственных социальных сетях. Эмпирической базой для анализа роли социально здоровых практик пожилых людей в кровнородственных социальных сетях выступили данные авторских социологических опросов «Социальное здоровье населения Московской области» (2008, N = 1000 чел.) и "Барьеры социальносетевых взаимодействий: региональный аспект", 2012 г., проведенных по региональной выборке, репрезентативной по полу, возрасту и месту жительства. Обработка результатов анкетного опроса осуществлялась с помощью программного обеспечения SPSS 15.0 for Windows. Для интерпретации анкетных данных использовались методы статистического анализа (прямое и перекрестное распределение, сравнение).
Анализ социального здоровья пожилых людей в рамках нашего исследования осуществлялся в различных сферах их жизнедеятельности, а именно: семейной, дружеской, трудовых отношений, добрососедства, досуговой, общественной, политической. Сравнительный анализ данных показал, что для пожилых людей семейная сфера среди всех других обладает бесспорной приоритетностью. Именно в ней они чувствуют себя наиболее востребованными, нужными. В 2008—2018 годах о том, что в полной мере ощущают свою значимость в семье, сообщали 80,2−87,7% опрошенных, отчасти — 9−16,5%, о том, что не востребованы — 2−3%. 66,9% пожилых людей хотели бы раскрыть себя полнее в этой сфере. Характеризуя свои отношения в семье, 84% респондентов из числа пожилых обозначили их как искренние, доброжелательные, только 6,6% - как формально-вежливые. Остальные характеристики отношений (сдержанно-безразличные, настороженные, негативные, «общаемся по мере необходимости») отметили не более 4% опрошенных. Следует признать, что аналогичная тенденция заметна и в других возрастных группах, но там несколько чаще регистрируются «формально-вежливые отношения» (7−14%), что доказывает более высокую, как минимум, психологическую значимость этого типа отношений для исследуемой категории. Об отсутствии семьи сообщили не более 1,5% пожилых респондентов. Как и значения востребованности в семейной сфере, также высоки значения удовлетворенности пожилых людей отношениями с родственниками. Об удовлетворенности ими в полной мере сообщили 78,9% опрошенных, отчасти — 14,9%, полной неудовлетворенности — 10,7%.
Несмотря на сравнительно высокие оценки удовлетворенности пожилых семейной сферой, качественная составляющая этих отношений, в сравнении с другими возрастными группами, имеет относительно невысокие значения. Это видно хотя бы из того, что пожилые — единственная группа, где адаптивный (минимальный) уровень социального здоровья превалирует над постадаптивным. Так, основная масса пожилых респондентов (60,1%) сообщает, что отношения в семье позволяют им чувствовать себя лишь «не хуже других». В остальных возрастных группах доля таких ответов составляет менее половины (37−40%); в них, напротив, превалируют варианты ответов, характеризующие постадаптивный уровень социального здоровья — самореализацию (21−25% против 14,5% среди пожилых), реализацию миссии в этих отношениях (26−36% против 17,4% среди пожилых). Таким образом, адаптивные поведенческие практики у пожилых респондентов соотносятся с постадаптивными как 60,1 к 31,9 (≈2:1), в других возрастных группах составляют приблизительно 39 к 53 (≈1:1,3), что отражает более низкий уровень социального здоровья пожилых людей в сравнении с другими возрастами. О более низком качестве отношений в семьях пожилых респондентов свидетельствует и анализ их структуры. По естественным причинам, у 46,3% из их числа отсутствуют отношения с родителями. У остальных они оцениваются преимущественно как хорошие (41,3%), реже — удовлетворительно (11,6%), а неудовлетворительно и неоднозначно — по 1,1%. Об отсутствии родных братьев, сестер сообщили 9,5% респондентов старше 60 лет. А среди тех, у кого они есть, 59,5% отношения с братьями и сестрами оценивают как хорошие, 23,6% - как удовлетворительные. При этом во всех возрастных группах, кроме пожилых, соотношение между числом «хороших» и "удовлетворительных" ответов, характеризующих отношения с родными братьями и сестрами, близко к 1:3−4; у пожилых респондентов — около 1:2, что свидетельствует о наличии у последних определенных трудностей в реализации социально здоровых практик. В этом типе родственных отношений у пожилых регистрируются статистически значимые значения неудовлетворенности (чего не было во всех предыдущих типах отношений), о чем заявляют 5,0% из их числа (в других группах — до 3%). Об отсутствии отношений с другими близкими родственниками (двоюродные братья, сестры, дяди, тети) сообщают 11,5% пожилых респондентов (в других возрастных группах — 2−3%), с дальними родственниками — 12,8% (среди других возрастных групп — 5−7%). Среди пожилых уровень неудовлетворительных оценок отношений с двоюродными братьями, сестрами, тетями, дядями, в сравнении с родными братьями и сестрами, несколько растет (с 5 до 5,8%). В этом подтипе социальных сетей впервые появляются такие варианты ответа, как «отношения неоднозначные» (5,0%) и "не поддерживаю с ними отношений" (4,5%). Указанные выше и другие данные позволяют говорить о сравнительно большей изолированности пожилых людей из родственных сетей и более низком качестве этих отношений. Например, среди пожилых респондентов более трети (36,6%) согласились в полной мере со следующим утверждением: «Я являюсь членом „большой семьи“» (в среднем по выборке так ответили 48,7%), отчасти — 42,6% (в среднем по выборке — 32,8%).
Итак, при высокой значимости для пожилых людей семейной сферы, в данном типе отношений в этой возрастной группе регистрируются маркеры социального нездоровья:
— снижение числа кровнородственных контактов (по объективным причинам);
— определенный уровень социально-психологической напряженности;
— приоритет адаптивных социальных практик над постадаптивными.
Одновременно с этим отмечается высокий уровень удовлетворенности такими отношениями. Наиболее адекватным объяснением этому противоречию является низкий уровень притязаний анализируемой группы, связанный отчасти с трезвым осознанием проблематичности изменения этой ситуации.
Остановимся на анализе причин появления маркеров социального нездоровья. О том, что возникновение проблем в отношениях с родственниками связано с физической сложностью организации общения (далеко живем, не позволяют технические средства, здоровье и т. д.), сообщают 60,3% пожилых респондентов (среди других возрастных групп так ответили 42−49%). На конкретизирующий вопрос люди старших возрастов чаще других сообщают, что поддерживать отношения с семьей им мешает географическая разобщенность (24,4%, в остальных группах — 18−22%).
По другим данным (в разные годы и по-разному сформулированных вопросах), от 24,4% до 59,0% пожилых в качестве причины, препятствующей поддержанию родственных отношений, указывали на недостаток материальных средств (против 11−15% в остальных группах). В качестве препятствия для развития и поддержания таких связей пожилые также отмечали сложности общения между разными поколениями — 20,7% (40−50-летние — 21,2%, 30−39-летние — 16,2%, молодежь — 31,1%). Пожилые люди более чем в два раза чаще других возрастных групп указывают на сложности использования ими средств связи (16,1% против 6−7%). И, по нашим данным, граждане этой категории чаще других респондентов указывают на то, что не пользуются Интернетом (87,7%, в среднем по выборке — 39,6%); частота его использования ими на порядок ниже, чем в остальных группах. Например, пользуются ежедневно или несколько раз в неделю Интернетом, в среднем, 36,5% опрошенных, среди пожилых — 2,7%. Следует отметить, что среди пожилых — активных пользователей сети Интернет велико число решающих посредством него те или иные проблемы. Так, 29,6% сообщили, что таким образом они завязали отношения, позволяющие решать эмоциональные и психологические проблемы; 10,2% - материальные проблемы; 75,5% - связанные с получением информации. Более других возрастных групп люди старшего поколения отмечают и коммуникативную детерминированность проблем в отношениях с родственниками. В качестве их называют необщительность, конфликтность — 18,0% пожилых (против 8−15% респондентов остальных возрастных групп); непонимание со стороны окружающих — 28,1% (против 12−20%). При этом пожилые чаще других указывают на недостаток знаний относительно путей улучшения этих отношений (23,8% против 10−20%).
Анализ социального здоровья пожилых людей в рамках нашего исследования осуществлялся в различных сферах их жизнедеятельности, а именно: семейной, дружеской, трудовых отношений, добрососедства, досуговой, общественной, политической. Сравнительный анализ данных показал, что для пожилых людей семейная сфера среди всех других обладает бесспорной приоритетностью. Именно в ней они чувствуют себя наиболее востребованными, нужными. В 2008—2018 годах о том, что в полной мере ощущают свою значимость в семье, сообщали 80,2−87,7% опрошенных, отчасти — 9−16,5%, о том, что не востребованы — 2−3%. 66,9% пожилых людей хотели бы раскрыть себя полнее в этой сфере. Характеризуя свои отношения в семье, 84% респондентов из числа пожилых обозначили их как искренние, доброжелательные, только 6,6% - как формально-вежливые. Остальные характеристики отношений (сдержанно-безразличные, настороженные, негативные, «общаемся по мере необходимости») отметили не более 4% опрошенных. Следует признать, что аналогичная тенденция заметна и в других возрастных группах, но там несколько чаще регистрируются «формально-вежливые отношения» (7−14%), что доказывает более высокую, как минимум, психологическую значимость этого типа отношений для исследуемой категории. Об отсутствии семьи сообщили не более 1,5% пожилых респондентов. Как и значения востребованности в семейной сфере, также высоки значения удовлетворенности пожилых людей отношениями с родственниками. Об удовлетворенности ими в полной мере сообщили 78,9% опрошенных, отчасти — 14,9%, полной неудовлетворенности — 10,7%.
Несмотря на сравнительно высокие оценки удовлетворенности пожилых семейной сферой, качественная составляющая этих отношений, в сравнении с другими возрастными группами, имеет относительно невысокие значения. Это видно хотя бы из того, что пожилые — единственная группа, где адаптивный (минимальный) уровень социального здоровья превалирует над постадаптивным. Так, основная масса пожилых респондентов (60,1%) сообщает, что отношения в семье позволяют им чувствовать себя лишь «не хуже других». В остальных возрастных группах доля таких ответов составляет менее половины (37−40%); в них, напротив, превалируют варианты ответов, характеризующие постадаптивный уровень социального здоровья — самореализацию (21−25% против 14,5% среди пожилых), реализацию миссии в этих отношениях (26−36% против 17,4% среди пожилых). Таким образом, адаптивные поведенческие практики у пожилых респондентов соотносятся с постадаптивными как 60,1 к 31,9 (≈2:1), в других возрастных группах составляют приблизительно 39 к 53 (≈1:1,3), что отражает более низкий уровень социального здоровья пожилых людей в сравнении с другими возрастами. О более низком качестве отношений в семьях пожилых респондентов свидетельствует и анализ их структуры. По естественным причинам, у 46,3% из их числа отсутствуют отношения с родителями. У остальных они оцениваются преимущественно как хорошие (41,3%), реже — удовлетворительно (11,6%), а неудовлетворительно и неоднозначно — по 1,1%. Об отсутствии родных братьев, сестер сообщили 9,5% респондентов старше 60 лет. А среди тех, у кого они есть, 59,5% отношения с братьями и сестрами оценивают как хорошие, 23,6% - как удовлетворительные. При этом во всех возрастных группах, кроме пожилых, соотношение между числом «хороших» и "удовлетворительных" ответов, характеризующих отношения с родными братьями и сестрами, близко к 1:3−4; у пожилых респондентов — около 1:2, что свидетельствует о наличии у последних определенных трудностей в реализации социально здоровых практик. В этом типе родственных отношений у пожилых регистрируются статистически значимые значения неудовлетворенности (чего не было во всех предыдущих типах отношений), о чем заявляют 5,0% из их числа (в других группах — до 3%). Об отсутствии отношений с другими близкими родственниками (двоюродные братья, сестры, дяди, тети) сообщают 11,5% пожилых респондентов (в других возрастных группах — 2−3%), с дальними родственниками — 12,8% (среди других возрастных групп — 5−7%). Среди пожилых уровень неудовлетворительных оценок отношений с двоюродными братьями, сестрами, тетями, дядями, в сравнении с родными братьями и сестрами, несколько растет (с 5 до 5,8%). В этом подтипе социальных сетей впервые появляются такие варианты ответа, как «отношения неоднозначные» (5,0%) и "не поддерживаю с ними отношений" (4,5%). Указанные выше и другие данные позволяют говорить о сравнительно большей изолированности пожилых людей из родственных сетей и более низком качестве этих отношений. Например, среди пожилых респондентов более трети (36,6%) согласились в полной мере со следующим утверждением: «Я являюсь членом „большой семьи“» (в среднем по выборке так ответили 48,7%), отчасти — 42,6% (в среднем по выборке — 32,8%).
Итак, при высокой значимости для пожилых людей семейной сферы, в данном типе отношений в этой возрастной группе регистрируются маркеры социального нездоровья:
— снижение числа кровнородственных контактов (по объективным причинам);
— определенный уровень социально-психологической напряженности;
— приоритет адаптивных социальных практик над постадаптивными.
Одновременно с этим отмечается высокий уровень удовлетворенности такими отношениями. Наиболее адекватным объяснением этому противоречию является низкий уровень притязаний анализируемой группы, связанный отчасти с трезвым осознанием проблематичности изменения этой ситуации.
Остановимся на анализе причин появления маркеров социального нездоровья. О том, что возникновение проблем в отношениях с родственниками связано с физической сложностью организации общения (далеко живем, не позволяют технические средства, здоровье и т. д.), сообщают 60,3% пожилых респондентов (среди других возрастных групп так ответили 42−49%). На конкретизирующий вопрос люди старших возрастов чаще других сообщают, что поддерживать отношения с семьей им мешает географическая разобщенность (24,4%, в остальных группах — 18−22%).
По другим данным (в разные годы и по-разному сформулированных вопросах), от 24,4% до 59,0% пожилых в качестве причины, препятствующей поддержанию родственных отношений, указывали на недостаток материальных средств (против 11−15% в остальных группах). В качестве препятствия для развития и поддержания таких связей пожилые также отмечали сложности общения между разными поколениями — 20,7% (40−50-летние — 21,2%, 30−39-летние — 16,2%, молодежь — 31,1%). Пожилые люди более чем в два раза чаще других возрастных групп указывают на сложности использования ими средств связи (16,1% против 6−7%). И, по нашим данным, граждане этой категории чаще других респондентов указывают на то, что не пользуются Интернетом (87,7%, в среднем по выборке — 39,6%); частота его использования ими на порядок ниже, чем в остальных группах. Например, пользуются ежедневно или несколько раз в неделю Интернетом, в среднем, 36,5% опрошенных, среди пожилых — 2,7%. Следует отметить, что среди пожилых — активных пользователей сети Интернет велико число решающих посредством него те или иные проблемы. Так, 29,6% сообщили, что таким образом они завязали отношения, позволяющие решать эмоциональные и психологические проблемы; 10,2% - материальные проблемы; 75,5% - связанные с получением информации. Более других возрастных групп люди старшего поколения отмечают и коммуникативную детерминированность проблем в отношениях с родственниками. В качестве их называют необщительность, конфликтность — 18,0% пожилых (против 8−15% респондентов остальных возрастных групп); непонимание со стороны окружающих — 28,1% (против 12−20%). При этом пожилые чаще других указывают на недостаток знаний относительно путей улучшения этих отношений (23,8% против 10−20%).
Выводы
Исследование показало, что основные причины снижения социального здоровья населения старших возрастных групп в сфере семейных отношений имеют объективный характер, связанный с сужением кровнородственных связей и трудностями коммуникации, обусловленных низкой мобильностью пожилых людей (как в силу физических недомоганий, так и недостатка материальных средств и технических возможностей). Альтернативой объективно сужающихся кровнородственных связей должны и могут стать практики взаимопомощи, особенно в рамках локальных сообществ, в которых фактор физической разобщенности минимизирован. Механизмом преодоления пожилыми людьми «физического барьера» в кровнородственных социальных сетях является интернет-образование пожилых людей — перспективное, набирающее силу современное направление адаптации и развития пожилых людей.
ЛИТЕРАТУРА
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ:
Демурия Любовь Эдвардовна — кандидат медицинских наук, Научно-исследовательский институт общественного здоровья имени А. Н. Семашко elzademuria@mail.ru
- Глазьев О. С. Современные подходы к анализу понятия «здоровье» в аспекте формирования экологической культуры. URL: http://www.ecogeo.info/publications/7 (дата обращения 20.05.2011).
- Елютина М. Э. Супружеские отношения в пожилом возрасте // Социологические исследования. 2010. № 11. С. 83−92.
- Помогают ли люди друг другу. Опрос общественного мнения (апрель 2012 г., 1500 респондентов) // Фонд «Общественное мнение». URL: http://soc.fom.ru/obshchestvo/10 648 (дата обращения 20.05.2013).
- Социальное самочувствие граждан пожилого возраста: социологический опрос. URL: https://www.social.saratov.gov.ru/ministry_structure/to/balak (дата обращения 23.06.2014).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ:
Демурия Любовь Эдвардовна — кандидат медицинских наук, Научно-исследовательский институт общественного здоровья имени А. Н. Семашко elzademuria@mail.ru